Остановились двое мальчишек, широко раскрыв глаза и воскликнув: “Ух ты, сколько!..”. Потом забежали вперед, посмотрели еще раз…

Замедлила шаги пожилая женщина. Заволновалась. Переложила хозяйственную сумку из одной руки в другую. “Ой, да что же я?”, – застыдилась своего предположения и тихонько пошла дальше. Но как долго не могло успокоиться сердце солдатской вдовы! Увидел ветерана его ровесник со шрамом на щеке. Приостановился. Поправил разноцветную орденскую колодку на пиджаке и, поравнявшись, уважительно приподнял шляпу: “Здравствуйте!”.

Незнакомые люди раскланялись тепло, по-дружески. Хотя, обождите, какие же они незнакомые? Один, может быть, вгрызался в мерзлую землю и отбивался от фашистов под Ленинградом, второй насмерть стоял под Москвой. Тогда они были членами одной могучей боевой семьи, побратимами. И остались ими.На следующем перекрестке было посвободнее. Два солдата увидели человека с наградами. Они зашагали уверенно, чуть ли не строевым. И хотя воины отчетливо видели, что этот офицер находится в отставке (погон на мундире не было), их руки четко взметнулись в приветствии.

Конечно, никакими уставами не предписано отдавать честь ветеранам Великой Отечественной войны, носящим форму без погон или приколовшим орденские планки к гражданским костюмам. Суть не в отдании чести. Всем тем, кто защитил Родину от "коричневой чумы", нынешнее поколение солдат обязано жизнью. Так что правнуков фронтовиков, отдавших честь ветерану, вполне можно понять. И я до сих пор вижу их просветленные лица.

Уверен, что так же поступил бы и заместитель командира взвода младший сержант Николай Фетисов, с которым я познакомился недавно в одной из мотострелковых частей. Его прадед, Сергей Никитович, сражался с фашистами с июня сорок первого. Служил в пехоте. Сколько раз поднимался навстречу губительному свинцу – не сосчитать. Да и не задумывался он тогда об этом счете.

Везло же некоторым бойцам на фронте – по самолетам прямо с бруствера окопа били, в атаки бросались по пять раз в день – и ни одной царапины! Заговоренные что ли? Сергею Никитовичу пришлось встречаться с вражескими пулями и осколками снарядов часто. Помнит, как после первого тяжелого ранения несколько месяцев провалялся в госпитале. Врачи говорили: "Все, отвоевался". Но выдюжил солдат. И снова туда, где погорячей, к боевым товарищам. Фашистов надо было еще бить и бить.

После второго ранения – три операции. "Покромсали меня врачи в серпуховском госпитале", – рассказывал позже солдат. Поднялся он всем смертям назло и опять на фронт, в родную матушку-пехоту. Николай немного знал о боевом прошлом прадеда. Но вот однажды учительница пригласила в школу фронтовиков. Тогда-то и увидел правнук на выходном костюме прадеда все награды, услышал его скупой, но правдивый рассказ. Как же было ему не волноваться, не гордиться?

Кто знает, может, и встречался Сергей Никитович Фетисов на фронтовых путях-дорогах с прадедами ефрейтора Федора Коржа, рядовых Александра Максимова, Анатолия Слипухина с которыми его правнук служит сейчас в одной части. Армейские профессии у фронтовиков были самые боевые – пулеметчик, сапер, артиллерист. И у каждого есть, наряду с другими наградами, особо почетная медаль "За отвагу". А еще их схожесть в ранениях – тоже есть у каждого. И трудно сказать, чего больше – наград или ранений.

Мне довелось беседовать в этой части со многими правнуками фронтовиков. И вот какие ответы нередко звучали на вопросы: "Где воевал ваш прадед?", "Какие награды имеет?":

– Я его не спрашивал об этом…

– Вроде бы на Украине или в Белоруссии…

– Есть какие-то медали, но точно не знаю…

Я не знал своих дедов по отцовской и материнской линии – оба погибли в начале Великой Отечественной. А ровно пятьдесят лет назад умер отец – доконали его фронтовые раны. Но осталось о нем крепкая память и в семье, и у односельчан. Помнят его люди скромным человеком, так как ордена и медали он надевал лишь по большим праздникам. Вслед за двумя орденами Славы выстраивались медали “За отвагу”, “За боевые заслуги”, “За взятие Кенигсберга”, “За взятие Будапешта”…

О каждом из боев отец мог говорить часами. Он волновался, непрерывно курил, вспоминал тяжелые схватки и убитых товарищей, а я, приоткрыв рот и до боли вцепившись пальцами в стул, видел, как именно мой отец врывается в город-крепость
Кенигсберг, как его миномет накрывает цепи гитлеровцев у озера Балатон. Отец нечасто надевал боевые награды. Но когда это случалось, то не было для меня большего счастья, чем пройти рядом с ним по деревне Романка, что в Ивановской области, и ловить восхищенные взгляды сверстников.

Быстротечен бег времени. О героях Великой Отечественной войны все реже говорят на торжественных вечерах и даже в семейной обстановке. О наградах при этом почти не вспоминают. Да, бойцы сражались не ради них. Но чтобы юность всегда помнила, кому она обязана жизнью и чьи подвиги брать в пример, – фронтовики, наденьте ордена!

Юрий КИРИЛЛОВ